Гобсек прервал меня кивком головы и повернулся к двум преступникам.
- Он прав. Условия меняются. Восемьдесят тысяч наличными, а бриллианты
останутся у меня, -добавил он глухим и тоненьким голоском.- При сделках на
движимое имущество собственность лучше всяких актов.
- Но...- заговорил было де Трай.
- Соглашайтесь или берите обратно, - перебил его Гобсек и протянул
ларчик графине.- Я не хочу рисковать.
- Гораздо лучше для вас броситься к ногам мужа, - шепнул я графине.
Ростовщик понял по движению моих губ, что я сказал, и бросил на меня
холодный взгляд.
Молодой щеголь побледнел как полотно. Графиня явно колебалась. Максим
де Трай подошел к ней, и, хотя он говорил очень тихо, я расслышал слова:
"Прощай, дорогая Анастази. Будь счастлива. А я... Завтра я уже избавлюсь от
всех забот".
- Сударь! - воскликнула графиня, быстро повернувшись к Гобсеку.- Я
согласна, я принимаю ваши условия.
- Ну вот и хорошо! - отозвался старик.- Трудно вас уломать, красавица
моя.-Он подписал банковский чек на пятьдесят тысяч и вручил его графине.- А
вдобавок к этому, - сказал он с улыбкой, очень похожей на
вольтеровскую, - я в счет остальной платежной суммы даю вам на тридцать
тысяч векселей, самых бесспорных, самых для вас надежных. Все равно что
золотом выложу эту сумму. Граф де Трай только что сказал мне: "Мои векселя
всегда будут оплачены", - добавил Гобсек, подавая графине векселя,
подписанные графом, опротестованные накануне одним из собратьев Гобсека и,
вероятно, проданные ему за бесценок.
Максим де Трай разразился рычанием, в котором явственно прозвучали
слова: "Старый подлец!"
Гобсеки бровью не повел, спокойно достал из картонного футляра пару
пистолетов и холодно сказал:
- Первый выстрел за мной, по праву оскорбленной стороны.
Может быть Силуанову стоит в оплату долгов ВЭБа отдать облигации ЦЭевропы? Это весьма символично, с учетом того, что 407 млрд еще тех проблемных долгов ВЭБа образовалось из-за скупки и кредитования предприятий украинской металлургии, в том числе говнюка Таруты?
